Близкая подруга Сальвадора Дали и объект вожделения рок-звезды, Аманда Лир всегда умудрялась сохранять шокирующий миф о себе и держать в секрете свою частную жизнь. На прошлой неделе произошла трагедия. Андрю Энтони рассказывает о причудливой карьере Аманды Лир.

В 60-70-е годы Аманда Лир была яркой фигурой Лондонского полу-света, экзотической звездой богемной и клубной жизни. У нее были связи с целым рядом рок-звезд, она была эдакой роскошной девочкой-группи, со своим особенным стилем. Хотя она никогда не была так хорошо известна, как Бьянка Джаггер или Мэриан Фэйтфул, имя Лир очень часто появлялось в колонке светских слухов. А потом она исчезла. В отличие от многих ее друзей того периода, она не стала наркоманкой, не опустилась на дно, и не умерла. Вместо этого, она уехала в Италию и стала популярной в этой стране.

Когда ее имя вновь появилось в новостях на прошлой неделе, это случилось по вине ее дома на юге Франции, который был просто набит под завязку работами Сальвадора Дали. Дом сгорел. Сгорел вместе с мужем Аманды, Алан-Филиппом Маланьяк д’Аргеном, и его 20-летним другом Дидье Дофи. Но в репортажах факт смерти двоих мужчин казался почти незаметным по сравнению с главной трагедией – гибелью нескольких сюрреалистических полотен великого мастера Дали. Сверхъестественность происшедшего оттенила ужас таким образом, что вся эта история начала казаться больше, чем страшным происшествием. Все, что было связано с жизнью Лир, всегда приобретало форму искажения и недоверия. Некоторые обозреватели зашли так далеко, что даже предположили, что Лир является не только бывшей моделью, диско-дивой и обожаемой «протеже» Дали. Она – еще и самое странное творение покойного художника.

Прошлое Лир покрыто сплошным мраком. В разных интервью она говорила, что ее мать была англичанкой или француженкой, или вьетнамкой и китаянкой, и что ее отец был англичанином, русским, французом и даже индонезийцем. То она рождалась в Ханое в 1939-ом, то в Гонконге в 1941-ом или в 1946-ом. Однажды она заявила, что родилась в Трансильвании. И по сей день неизвестно, кем же она все-таки родилась – девочкой или мальчиком? Впервые Лир была замечена в Англии вскоре после ее переезда сюда в середине 60-ых из Франции, когда она вошла в компанию девочек из богемного района Челси, которых называли «модными вешалками». «Это такой сорт людей», - говорит журналист Джонатан Мидс, в свое время много общавшийся с Лир, - «которые когда-то заняли очередь в буфете за кем-то, кто в свою очередь однажды занял очередь за кем-то из Rolling Stones». Лир все-таки пошла дальше и подружилась с гитаристом «Роллингов» Брайаном Джонсом. И через Джонса, согласно Лир, в 1965 году она познакомилась с Дали. Он сказал ей, что у нее «красивый череп». А еще Мидс слышал, и эти слухи неслись за Лир по всему Лондону, что еще раньше, в 1963 году Дали оплатил для Аманды операцию по перемене пола, которая была проведена в Касабланке доктором Бороу, родоначальником операций по перемене пола. Лир никогда не подтверждала эти детали, хотя была счастлива шумом и скандалом, который создавался вокруг нее по вине этих слухов. «Это делает меня загадочной и интересной», - говорила она. «Мир поп-музыки больше всего любит такие истории».

Как бы то ни было, Аманда всегда отвергала подозрения в том, что раньше она была мужчиной, настаивая на том, что это был не больше чем миф, раздутый ради достижения славы, пиар-кампания, чьим архитектором был Дали. Или Дэвид Боуи. Или она сама… Эйприл Эшли, транссексуал, который (которая?) ранее был(а) Джорджем Джеймисоном, моряком из Ливерпуля, вот уже многие годы утверждает, что она работала вместе с Лир в пятидесятые в Le Carrousel, трансвеститском шоу в Париже. В своей книге «Одиссея Эйприл Эшли», она называет имя мужчины – Алана Тэппа, чье сценическое имя звучало как Peki d'Oslo, а затем трансформировалось в Аманду Лир. Согласно Эшли, Дали встретил «Пеки из Осло» в Le Carrousel в 1959-ом году. Каковы бы ни были истоки этих отношений, Лир и Дали оставались близки на протяжении следующих 20 лет. «Я не знала ничего, когда впервые встретила его», - говорила она незадолго до смерти мастера, - «Он научил меня видеть вещи его глазами». После летних каникул в доме Дали в Кадаке, она вернулась в Лондон. «Я была немного разочарована», - замечает Лир, - «потому что я только что оставила гения, и обнаружила себя беседующей с кем-то в King's Road, с кем-то, кто нес чушь об изменяющемся мире»…

Лир, которая однажды призналась в пристрастии к «связям на одну ночь» («пять часов – этого достаточно для близкого знакомства») ушла от Джонса к Дэвиду Боуи. На самом деле, Боуи – один из многих мужчин, которому Лир оказала честь, именуя его своим любовником. Одновременно она встречалась с Брайаном Ферри, появлялась как девушка с обложки альбома Roxy Music «For Your Pleasure»… В начале 70-ых, в годы расцвета глэм-рока, сексуальная распущенность была в большом почете. Лир являла собой то, что фрейдисты называют «другое», и тогда все хотели получить хоть маленький кусочек «другого». С появлением в британской субкультуре панка, для Лир нашлось новое пространство для применения своих чар…

К 1977-ому году она нашла себя в качестве королевы евродиско. Лир с помощью Боуи становится больше, чем просто модель, хотя она говорила, что его в ней привлекает лишь внешность. «Вскоре я обнаружила, что он был влюблен в картинку, не в меня». Ее первый альбом был назван с большим намеком: I Am A Photograph («Я – фотография»). К концу семидесятых Аманда Лир, хотя и не особенно прославившись в Британии, достигла значительного успеха в континентальной Европе, со своим сексуальным диско в духе Марлен Дитрих, пропитанным низким грудным голосом. Лир воспринимала причины своего успеха с цинизмом и… очень умно: «Я популярна в Италии потому, что они там все сексуально озабочены. В Германии успех пришел потому, что они со времен войны ждали кого-нибудь, кто будет похож на Марлен Дитрих. Я сыграла на их желании полюбить женщину-вамп с прокуренным и пропитым голосом, звезду ночной жизни развратных дискотек. А «голубые» полюбили меня – ведь у них самые крутые дискотеки – за экстраординарные легенды о моем прошлом. Она также появилась обнаженной в «Плейбое» для того, чтоб развенчать слухи, и начала вести ток-шоу в Италии, где наслаждалась уже уходящей славой. Лир объясняла: «Я – итальянская Дженет Стрит-Портер».

С ее вневременным самооткрытием и ироническим отношениям к таким старомодным понятиям, как «правда», Лир во многих смыслах была прототипом знаменитостей эпохи постмодернизма. Мидс вспоминает ее огромные амбиции и желание стать знаменитой, без особой заботы в отношении того, в какой форме будет присутствовать эта самая слава. «Она хотела быть знаменитой, просто потому, что она – Аманда Лир». Данкан Фэлловел, соавтор «Одиссеи Эйприл Эшли», говорит что, судя по его опыту общения с транссексуалами, лишь для немногих из них пределом мечтаний является «стать обычной женщиной». «Они реализуют обычно супер-гламурный, кричащий и блестящий тип женственности». Он также предполагает, что в процессе создания «публичного спектакля» с их участием, транссексуалы часто (и это парадоксально) нуждаются в том, чтобы их личная жизнь оставалась за семью печатями.

Лир нашла свою «частную жизнь» с мужем, Алан-Филиппом, бывшим музыкальным продюсером, за которого она вышла замуж в 1979 году на церемонии в Лас-Вегасе. Свидетелями выступили топ-модель семидесятых Твигги и Саша Дистел. Лир и Маланьяк д’Арген поселились в маленькой деревушке Сен-Этьенн-Дю-Гре, недалеко от Сан-Реми-де-Прованса. Когда Мидс посетил этот дом в 1985-ом, он описал его, как «памятник самой Аманде, и, в меньшей мере, Сальвадору Дали». Он вспоминает мужа Лир, как застенчивого человека, который предпочитал оставаться в тени, а сама Лир казалась очень «ответственной». «Она не пила, не принимала наркотики, весьма сожалея о прошлом опыте. У меня создалось впечатление, что она хотела быть под полным контролем со стороны ее окружения». Кроме того, она стала «очень домашней женщиной».

Проведя десятилетия в постоянной смене имиджей, любовников, стиля жизни, и, даже возможно пола, Лир нашла себя в образе домохозяйки. Теперь ее дом разрушен, а муж мертв. Пока она находиласьс визитом в Италии, куда Лир поехала совсем ненадолго, жизнь, которую она тщательно выстраивала на протяжении последних двадцати лет, ее настоящая жизнь, ее личная жизнь, неожиданно и при трагических обстоятельствах вновь стала публичной.

Copyright The Guardian Limited